Хинштейн — один из самых
дорогих и самых бесполезных проектов
ФСБ. Только за статьи о Старовойтове ему
заплатили $22 тыс.
«Стрингер»,
январь 2002
Проект «Хиня»
Как делают журналистов.
Хинштейн мечтал стать разведчиком и
единственным журналистом на Земле
До 1996 года об Александре Хинштейне,
корреспонденте «МК», почти никто не
знал. В «Московском комсомольце»
были орлы покруче толстенького мальчика
Саши Хинштейна. Был Александр Минкин с
его беспрепятственным доступом к
прослушкам и другим материалам «аналитической
службы» группы «Мост». Был
Дмитрий Холодов, напавший на золотую
жилу злоупотреблений в Вооруженных
Силах, которого снабжала материалами
пресс-служба ФСБ.
В 1994 году Дмитрий Холодов был взорван в
своем служебном кабинете. А в 1996 Минкин,
рассердившись, что Гусев поддержал на
президентских выборах Ельцина, а не
Явлинского, перешел на работу в «Новую
газету». Осиротевший по части «сливных
бачков» «МК» нуждался в новом
амбициозном проекте.
«Проект Хиня» возник на стыке трех
необходимостей: «МК» нужны были все
более резкие разоблачения, чтобы
удержать славу самого информированного
издания, Хинштейн хотел славы и денег, а
все более ударяющиеся в коммерцию
спецслужбы нуждались в услугах агента
из мира прессы.
Алик Хинштейн наилучшим образом
подходил для раскрутки. Отставники из
спецслужб, которые занимались
специфическим бизнесом людей их круга —
крышеванием, наткнулись на Хинштейна,
почитав его интервью с главой
президентской администрации Сергеем
Филатовым. Хинштейн, будто угадав
идеологические запросы отставников,
представил Филатова полным
ничтожеством.
— Этот мальчик нам подойдет, — сказали
отставники. — Он смел и безрассуден. Он
хочет славы. Он ее получит.
И они стали присматриваться к Алику.
Присматриваться — значит узнавать о
человеке как можно больше. Они узнали,
что смелость Алика и его так называемая
безрассудность происходят,
действительно, от жажды славы, но не
простой, а болезненной. Алик, как принято
говорить в определенных кругах, «имеет
диагноз», то есть натуральную болезнь
шизофрению, от которой он неоднократно
лечился в различных психиатрических
клиниках. «Шизофрения. Детский тип.
Течение непрерывное с обострениями,
аффективный синдром…» Это прочитали
старые гэбульники в медицинской
карточке Алика и сказали: «Боже, какой
полезный мальчик!» Его личность росла
и развивалась в прочном союзе с этой
болезнью, для которой характерны мания
величия, истеричность, потеря
самоконтроля.
Он мечтал о контакте со спецслужбами. По
ночам ему снились офицеры из ГРУ, СВР,
ФСБ и ФАПСИ, которые килограммами тащили
ему компромат на самых главных людей на
свете. Алик готов брать от них все без
лишней щепетильности и любую информацию
готов превращать в статьи.
Позвоните Хинштейну домой. В трубке
раздадутся до боли знакомые звуки
мелодии «Не думай о секундах свысока…»
А затем голос молодого человека,
старающегося походить на Копеляна,
произнесет: «В вашем распоряжении
одна минута».
Первый блин получился комом. Большие
дяди, которые во время выборов изловили
помощников Чубайса с коробкой из-под
ксерокса, набитой деньгами, сказали
Алику, что у них есть прослушка
разговора Чубайса — Илюхина —
Красавченко [не «Илюхина», а
«Илюшина»- прим. Компромат.Ру],
сделанная ими в Президент-отеле.
Но саму пленку Алику не дали, мол, сойдет
и распечатка. Алик, обрадовавшись, что
принесет в родное гнездо такую сенсацию,
помчался в «МК», руки немели от
восторга, и бабахнул на полосы
стенограмму прослушки, из которой
следовало, что Чубайс будет защищать
своих помощников грудью, даже если они
будут выносить из Белого дома не черный
нал, а расчлененный труп. И не сомневаясь,
что дяди его не обманули, написал, что
третий участник разговора — помощник
президента Сергей Красавченко. Так и
осталось в анналах журналистики:
Красавченко, полноправный участник той
группы. Но Красавченко сразу стал
публично отрекаться от участия в
разговоре, требуя экспертизу. «МК»
нахально заявил, что экспертиза
состоялась и подтвердила голос
Красавченко.
Однако третьим участником был…Сергей
Зверев, знатный пиаровец из банка «Мост»,
а вовсе не Красавченко.
Но Алика такие мелкие ошибки не
останавливали. С кем не бывает!
Ответственность за подобные ошибки он
полностью оставлял на совести своих
нанимателей, этим Алик и отличался от
обычного журналиста, который все
начинает сам перепроверять и тем самым
делается неудобным партнером.
Спецслужбы искали чистого исполнителя,
а не партнера.
Следующие операции Алика тоже требовали
безрассудства. Известно, что спецслужбы
не совсем ладят с милицейскими. Причем
не из идейных соображений, а
исключительно из-за основного бизнеса —
крышевания. Милицейские занялись им
гораздо раньше разведчиков и шпионов, а
потому больше преуспели и стали сильно
наглые. Особенно большие куски отхватил
РУОП, организация относительно новая в
те времена, которой было поручено
бороться с организованной
преступностью. У начальника московского
РУОПа Владимира Рушайло в те годы
сложились прочные связи с преступным
миром, причем связи совершенно разного
плана. Рушайло — это был враг ФСБ, ФСО и
СПБ президента.
Генерал Александр Старовойтов (бывший
руководитель ФАПСИ) был враг «аналитической
группы» «Мост», которая в те годы
была спецслужбой посильнее ФСБ. На ее
развалинах, купив ее архивы, сегодня
паразитирует один из самых популярных
сайтов в Интернете. Почему наехали на
Александра Старовойтова? Все годы
правления Ельцина генерал Старовойтов
был единственным несменяемым шефом
спецслужбы, который контролировал самый
умный сектор разведки. В ФАПСИ вошли три
бывших главка КГБ СССР:
правительственная связь, управление
шифровки и дешифроваки и управление
электронной разведки. Именно
Старовойтов раздавал каждый год
лицензии на право вещания по теле- и
радиоканалам. Эдуард Сагалаев шесть раз
сидел в приемной Старовойтова, прежде
чем вымолил лицензию на ТВ-6. Именно при
Старовойтове Россия вышла на внешний
рынок криптографических услуг. Мало
того, что это очень большие деньги — их
появление во все большем числе стран
разрушает миф о том, что русские — это
дебилы и, в принципе, неспособны
произвести ничего путного из серьезной
техники. Кроме всего прочего, именно
офицеры Старовойтова создали и
управляют системой ГАС «Выборы». И,
наконец, самое последнее: информация,
скачиваемая офицерами ФАПСИ с
американских спутников связи, годами
обесценивала все то, что правдами и
неправдами добывали другие спецслужбы,
которые так любят талант Саши Хинштейна.
Именно эти дяденьки и скинулись для того,
чтобы оплатить «Комсомольцу»
четыре полосные публикации о злодеяниях
генерала Старовойтова и его заместителя
по финансово-хозяйственной части
Валерия Монастырецкого. Они оплатили
Алику и поездку в Швецайрию, где
швейцарские банкиры, которые столь
гордятся банковской тайной, вынесли
мальчику из Москвы на тарелочке
секретные счета своих клиентов.
Перед самым началом сериала о
Старовойтове Саша Хинштейн, мальчик из
бедной семьи, принес маме 22 тысячи
долларов наличными и сказал, что это
ссуда, полученная в родной редакции.
Родители Саши продали квартиру в Теплом
стане и купили новую, у Красных ворот, в
доме, где находится кинотеатр «Встреча».
К моменту, когда Сашина душа скорбела на
страницах «МК» о разворовывании
России, Валерий Монастырецкий уже год
сидел в тюрьме «Матросская тишина»
и не давал никаких показаний. Его шеф
Старовойтов был более говорлив в
общении со следователями, и к началу 1997
года уже ощутил, что вот-вот сядет.
Подсаженный «Мостом» в генеральные
прокуроры Юрий Скуратов и
Михаил
Катышев помогали московской
группировке спихнуть Старовойтова,
чтобы усадить на его место своего
человека. Но гора родила мышь: все
сочинения Саши Хинштейна, все расходы
пошли прахом — на Ельцина ничего не
действовало. Лишь в декабре 1998 года
Примаков и Маслюков явились к Ельцину и
заявили, что в кабинете у Маслюкова
обнаружены жучки и надо немедленно
убрать Старовойтова, иначе обиженное
правительство уйдет в отставку. Ельцин
вызвал Старовойтова, заявил, что не
может жертвовать стабильностью в стране,
и перевел генерала армии с
бриллиантовыми маршальскими звездами в
советники президента.
Через две недели после победы Путина на
президентских выборах генерал
Старовойтов закрытым указом был
удостоен звания Героя России с
формулировкой: «За руководство
коллективом разработчиков
государственной автоматизированной
системой выборов».
Другое задание Алика от ветеранов ФСБ
было — урыть Рушайло, который неуклонно
поднимался по служебной лестнице. А
значит, получал все большие возможности
для крышевания. Решено было наносить
удары не по самому Рушайло (слишком
больными были бы ответные удары), а по
его помощнику — генералу Орлову. В один
прекрасный день Алику по телефону были
обещаны некие документы. В полной
уверенности, что отставной генерал,
который обещал Алику эти документы,
передать их не успел, менты имеют
наглость совершить обыск у генерала в
машине, остановив ее прямо на улице.
Машина оказывается пуста. Генерал в
бешенстве. А менты уже объявили операцию
«перехват» по всему городу, по
которому лихо ездит на своем нищем «форде»
(в то время, а нынче — на последней модели
«Ауди») корреспондент «МК» Алик
Хинштейн.
Дальнейшее, вероятно, еще не забыто
нашим читателем. Алика на одном из
постов ГАИ тормозит инспектор за
превышение скорости. Инспектора были
предупреждены, что юноша — болен, поэтому
он будет хамить, лезть в бутылку и
козырять фальшивыми удостоверениями
спецслужб самого разного уровня. Так и
случилось. Алик мгновенно налился
багровой краской, достал из карманов
несколько корочек, в каждой из которых
было написано, что он «капитан» и
«лейтенант» и «старший
уполномоченный». Но на ГАИ эти корочки
впечатления не произвели. Даже наоборот,
инспектор заподозрил (на самом деле,
точно знал), что удостоверения фальшивые,
и Алика задержали до выяснения
обстоятельств дела.
В камере временного содержания у него
случился срыв, который сопровождался
обычной детской неприятностью. «МК»,
за которым спрятались спонсоры
Хинштейна, с шумом и грохотом,
обвинениями в адрес милицейских
структур, вытащили Алика из изолятора.
Но тут проклятые менты в отместку
поместили в газетах диагноз Алика в
полном объеме: «Начало полового
метаморфоза, гипогенитализм…
Шизофрения малопрогредиентная с
аффективными психоподобными
расстройствами». Выяснилось, что с
таким диагнозом нельзя водить машину, и
автомобильные права, выданные Алику в
Ногинском районе, тоже, выходит,
фальшивые.
После всего этого Хинштейну снова
пришлось ложиться в психиатрическую
больницу, на этот раз в Институт им
Ганнушкина. Там его пролечили и сказали,
что теперь он совершенно здоров.
Однако, к неудовольствию
заинтересованных милицейских структур,
Алик снова вернулся на работу, где вяло,
но все же принялся за прежнее, хорошо
оплачиваемое ремесло. Тут менты решили,
что надо на время замириться с газетным
киллером, чтобы иметь время на
перегруппировку. И Алик заключил
соглашение с Рушайло о том, что он не
трогает его помощника Орлова. Рушайло
благополучно стал Министром внутренних
дел. Орлов получил еще одну звезду на
погоны. А Алик работал в это время по
Старовойтову, спасая ФАПСИ от
надоевшего начальства. На все просьбы
«мочить Орлова», сопровождаемые
понятным жестом в области кармана, Алик
отвечал отрицательным покачиванием
головы — он еще не забыл, как ему было
плохо в изоляторе временного содержания.
Безрассудная смелость Алика после
излечения в Институте им. Ганнушкина
исчезла, по-видимому, вместе с
заболеванием.
Статья об Орлове появилась в «МК»
ровно тогда, когда тот пересек границу в
аэропорту Шереметьево, отбывая навсегда
в Израиль. Тут его Алик и замочил,
рассказав, как генерал мучил бедного
директора Качканарского ГОКа Джалола
Хайдарова. Как сажал его в тюрьму,
вымогал акции предприятия и все такое
прочее, что обычно можно сказать про
милицейского генерала.
При этом Алик в статье оговорился, что
материал собирал аж два года. Забыл
объяснить, что мешало его опубликовать
раньше. Да читателю и не надо знать, из
какого сора «растут стихи, не ведая
стыда».
Саша Хинштейн — один из самых дорогих и
самых бесполезных проектов ФСБ.
Абсолютно все герои Сашиных публикаций
оставались на ключевых постах, даже
после его убийственных уколов. Даже
Валерия Монастырецкого выпустили из
тюрьмы, а следственную группу разогнали.
